15 марта (27 марта- н.с.) 1809 г. в донской станице Гугнинской (ныне – ст Баклановская) Второго Донского округа в казачьей семье появился на свет будущий казачий генерал Яков Петрович Бакланов.

15 март 2024, Пятница

317

Дед его наводил ужас на закубанских черкесов, отец храбро воевал с Наполеоном и турками и выслужил чин хорунжего. Первый офицерский чин предоставил Бакланову - старшему права потомственного дворянства, и формально Яков Петрович уже при рождении принадлежал к благородному сословию.

В 1834 году Я.П. Бакланов впервые попал на Кавказ с казачьим полком Жирова. Служба за Кубанью считалась для донцов делом хлопотным и опасным: привыкшие биться с врагом в вольной степи, казаки в горах чувствовали себя крайне неуютно, неся большие потери не от воинственных горцев, а от эпидемий и непривычного климата. Именно на Кавказской войне была сочинена печальная донская песня про черного ворона. С горцами в XIX веке воевали около 100 тысяч донцов, из них в боях полегли 1763 человека, а от болезней скончались более 16 тысяч. До середины 1840-х годов считалось, что выходцы с Дона на Кавказской войне почти бесполезны - казаков старались пристроить денщиками, вестовыми, ординарцами, по сути упрятать подальше от боевых действий.

Отчаянный и бесстрашный Яков Бакланов сумел развеять миф о непригодности станичников к серьезным делам на Кавказе.

В начале 1830-х годов появилась принципиально новая тактика борьбы с засевшим в горах противником. Курляндский барон Григорий Засс, командующий Кубанской линией, был горячим сторонником активных наступательных действий. Не дожидаясь нападения горцев, Засс нападал первым, блестяще организовав разведку в тылу врага.
Бакланов прослужил под началом Засса около трех лет и всю оставшуюся жизнь называл его своим учителем. Партизанскую тактику барона он взял за образец и постоянно ее совершенствовал. В июле 1836 года он увлекся преследованием неприятеля и оказался с небольшим отрядом против вооруженных до зубов горцев, превосходящих силы казаков втрое. За час Бакланову удалось отразить более десятка атак, после чего он решился перейти в наступление, подбодрив своих донцов известием, что к ним идет подкрепление. На самом деле надвигалась гроза, и раскаты грома бравый командир выдал за выстрелы русской артиллерии. Дерзкая акция удалась - черкесы в беспорядке бежали. С тех пор в горах стали распространяться невероятные слухи о великане-казаке, которого не берет пуля, потому что он на короткой ноге с нечистой силой.

В 1837 году полк, в котором служил Бакланов, отозвали на Дон. Следующей командировки на Кавказ пришлось ждать восемь лет. В 1845 году Яков Петрович, ставший к тому времени войсковым старшиной, получил вожделенную возможность проявить себя в сражениях с неуступчивыми приверженцами Шамиля. Он был направлен в 20-й казачий полк, дислоцированный на границе с Чечней в укреплении Куринском. Наместник на Кавказе Михаил Семенович Воронцов сразу же приметил способного офицера. Бакланов с блеском провел рейд навстречу его войскам, возвращавшимся из тяжелого похода на аул Дарго. В 1846 году Воронцов отдал в команду Бакланову 20-й полк, который очень скоро стал образцовым партизанским соединением.

Первым делом Яков Петрович навел в полку идеальный порядок. Были введены тактические занятия, о которых ранее никто не слышал. Один взвод в каждой сотне был снабжен шанцевым инструментом и предметно обучался саперному делу. При полку Бакланова для выездов на особо опасную разведку была создана особая пластунская команда из лучших стрелков и наездников. На всю Кавказскую линию прославилась и ракетная команда Бакланова - ракеты того времени, начиненные порохом и пулями, неплохо умиротворяли немирных горцев.

Бакланов был твердо убежден, что донской казак способен воевать на Кавказе не только храбро, но и толково. Яков Петрович добивался успеха, прежде всего, за счет досконального сбора информации о противнике. Бакланов опирался на хорошо отлаженную разведку. Свое жалованье он привычно тратил почти без остатка на материальное стимулирование информаторов из числа чеченцев. Алчные лазутчики сообщали немало ценных фактов из жизни своих воинственных соплеменников, к которым рано или поздно приходил Бакланов со своими донцами.

Необыкновенные партизанские способности Бакланова нашли здесь блестящее применение. Он скоро стал грозой горцев. Названия “боклю” (лев) и “даджал” (дьявол) — утвердились за ним и перешли с его именем в чеченские предания. Один вид Бакланова внушал мистический и смертельный ужас: «Он и лицом, и сложением был грозен». В 1850 году 20-й казачий полк убыл на Дон, но наместник Воронцов упросил военного министра А.И. Чернышева не убирать с Кавказа Бакланова. Имя Бакланова как грозы Большой и Малой Чечни гремело по-прежнему, и в 1853 году он получил чин генерал-майора. В 1855 г., по распоряжению главнокомандующего отдельным Кавказским корпусом графа Н. Н. Муравьёва, Бакланов командирован в действующую армию на кавказский театр Крымской войны, где был назначен начальником иррегулярной кавалерии в отряде генерал-лейтенанта Бриммера. 17 сентября того же года принял участие в составе колонны генерала Базина в штурме Карса и был контужен ядром в голову, но остался в строю. За отличие и мужество, оказанные при штурме передовых укреплений, 21 февраля 1856 г. пожалован орденом Св. Анны 1-й степени.

В последующие годы жизни Бакланов из активно действующего лица превратился в заслуженного ветерана. В 1867 году Бакланов вернулся на Дон, а последние годы своей жизни он проживал в Петербурге, написал небольшие по объему воспоминания.18 февраля 1873 года Бакланов скончался, не дожив до 64 лет. Тело его было погребено на кладбище Воскресенского девичьего монастыря в Петербурге. Однако в октябре 1911 года его прах был торжественно перезахоронен с героями Дона – Платовым, Орловым-Денисовым и Ефремовым в усыпальнице Вознесенского собора. На Соборную площадь с небольшими изменениями был перенесен из Петербурга надгробный памятник Я. П. Бакланову.

Наш музей обладает уникальными мемориальными предметами из семьи Бакланова, а также легендарным оружием прославленного героя. В экспозиции представлены портрет Якова Петровича и его отца полковника Петра Дмитриевича Бакланова.