«История одной любви», из воспоминаний Антонины Леонидовны Грековой

Продолжая «Историю одной любви» - серию публикаций из воспоминаний вдовы художника М.Б.Грекова - Антонины Леонидовны Грековой, приведу строки из её дневника: «Все больше и больше находилось у нас общих интересов, крепли наши дружеские, чисто товарищеские отношения. У нас было много общего в характерах, не считая любви к искусству, к животным, к деревенской жизни, природе и многое другое. Все вместе взятое, как-то сближало нас и укрепляло нашу дружбу. Никаких «ухаживаний», никаких «флиртов». Самая глубокая и искренняя дружба обнаружилась незаметно для нас самих. Проанализировать когда, с чего и как развивалась и укреплялась наша глубокая дружба с Митрофаном Борисовичем, я не могу. Это случилось как-то само собой, естественно и незаметно для нас…

Зимой 1909-1910 г.г. у нас была интересная и необычная натура. Осенью мне подарили чистокровную английскую борзую. Красивую, изящную и красивой окраски: серо-тигровая. Я предложила ее в мастерскую Рубо, как редкостную натуру. Все заинтересовались такой необычной натурой. Стояла еще « золотая осень», когда она начала у нас позировать вместо лошади, Набрав в академическом саду желто-золотистых листьев клена, мы раскидали их на полу. Наша натура-красавица «Налетка» (ее кличка) очень живописно гармонировала с осенними листьями и мы написали очень интересные этюды. Она зимовала у нас в мастерской и многие ею любовались. Но больше всех восторгался ею заядлый охотник – Митрофан Борисович. У них в деревне, на Березовой речке были борзые, с которыми охотились на лисиц и на зайцев, но, конечно, такой породистой английской борзой ни у кого не было. Я подарила ее Митрофану Борисовичу с тем,чтобы он отвез ее к себе в деревню.

С тех пор Митрофан Борисович начал мне читать письма своего брата Коли, рассказывать про охоту на Березовой и вообще, видя, что я интересуюсь, делиться своими деревенскими новостями. Начав писать конкурсную картину, Митрофан Борисович приходил в мастерскую Рубо только вечером на рисунок. После вечерних занятий мы, как обычно, шли в манеж или оперетту, если у меня не было урока с детьми в Лесном. Я так привыкла делиться всеми своими впечатлениями, переживаниями и мыслями, что сильно чувствовала отсутствие Митрофана Борисовича. Тогда я осознала, какое глубокое чувство укоренилось во мне к Митрофану Борисовичу.

Ранней весной 1911 года Митрофан Борисович поехал к своим родным на Березовую, обещав мне приехать летом на один месяц в Ессентуки, где я жила у своих родителей. Митрофан Борисович приезжал на Кавказ, как обещал, и снял комнату в станице недалеко от нас. Мы виделись ежедневно и все дни проводили вместе. Написали много этюдов, ездили верхом, собрали пейзажный материал для будущих картин.

Тогда я решила связать свою судьбу с Митрофаном Борисовичем, убедившись в своих глубоких чувствах.